Подчас нам кажется, что святость-это нечто заоблачное, нереальное в повседневной жизни.
Хотя во времена апостола Павла все христиане именовались «святыми» — как верные слуги, угодники, друзья Божии. 20 век с его ужасными катаклизмами, революциями, войнами, с беспрецедентными гонением на Церковь обнаружил целый сонм российских святых. Сегодня утверждается, что подвигом своих страданий они спасли Церковь. И всё же удивительно было услышать в родном Вильнюсе, во время праздничного чествования именинников прихода Михаило-Архангельской церкви, скромное признание 85-летней Марии Степановны Осиной: «Да, моя мама -недавно прославленная святая мученица Наталия Скопинская. Её имя – в Соборе Российских новомученников и исповедников 20 века». Конечно, захотелось разузнать, передать всем об этом удивительном событии в жизни не только вильнюсской семьи, но и всей нашей Русской Православной Церкви.
— Когда нашу маму, Наталью Ивановну Козлову, арестовали, мне было 16 лет, — начала нелёгкий рассказ Мария Степановна. -Жили мы в селе Чурики Скопинского уезда Рязанской губернии(она принадлежала тогда губернии Московской). На своих девяти сотках родители сеяли пшеницу, рожь, овёс. Держали лошадь, корову, овец, кур -обычное крестьянское хозяйство. Чтобы прокормить восьмерых детей, отец, мастер на все руки, зимой стекольничал в Москве. Старшие дети там учились и помогали отцу. Отец с братьями построили в Чуриках дом с оцинкованной крышей, просторной горницей. В красном углу под иконами всегда горела лампада…
Были мы единоличниками, в колхоз не вступали из-за церкви: безбожники устроили в ней зернохранилище. Прихожане нашего Богоявленского храма, — а это тысяча двести дворов!- собрались перед сельсоветом и требовали сохранить для молитвы хотя бы вторую половину храма. Мать моя, подвижница веры, была в Церковном совете, помогала батюшке, пекла просфоры- как сейчас вижу её в белом платочке у русской печи. Отец тоже человек верующий, не хотел вступать в колхоз: видел, недоброе там творится. И однажды на собрании, при районном начальстве, он вслух сказал то, что про себя таили односельчане: и председатель колхоза, и парторг, и председатель сельсовета — все занимаются хищением общего добра., обманывают народ.
Через три дня отца вызвали в район. «Может, факты подтвердились?», — вслух размышлял отец, собираясь в дорогу. Он надел овечий тулуп, серую каракулевую шапку: до района всего 12 километров, но на дворе крещенские морозы, 27 января 1935 года…
— В тот же день, — дрожащим голосом продолжала рассказ Мария Степановна, — наш сосед вёз жену в больницу, на станцию Катино. Вернувшись, сообщил ужасную весть: сперва по дороге на встречу ему промчалась, точно стремясь поскорее скрыться, тройка лошадей. Затем повстречалась застрявшая у обочины повозка: «Чья это лошадь?- прикинул сосед, похоже, Козлова Степана Васильевича». Спешился. Увидел страшное: наш отец в залитой кровью каракулевой шапке хрипел простреленным горлом…
Вернувшись в родное село, сосед заехал к нам и обо всём рассказал матери. Вскоре ему домой подбросили записку: ещё раз откроешь рот- и твои дети останутся сиротами… Когда из центра приехали следователь и милиция, сосед отказался давать показания. Как говорят в народе, беда не приходит одна. Через год у Козловых отобрали «за неуплату государственных платежей» лошадь. Детям приходилось, надрываясь, помогать Наталье Ивановне тянуть в борозде оглобли с плугом и сохой…-Мама все силы отдавала нам и церкви, — вспоминала Мария Степановна. — Почти каждую неделю ездила в Москву за свечами и кагором для богослужения. Как человек грамотный, была казначеем, потом её выбрали старостой Церковного совета. 26 июня 1935 года за усердную ревностную службу на благо церкви казначей Наталья Козлова по представлению настоятеля о Евгения Светлова награждается почётной грамотой епископа Скопинского Игнатия (Садковского). Но гонения на церковь всё усугублялись, арестовали священника нашей Благовещенской церкви, а затем и епископа. Мать убеждала прихожан сопротивляться беззаконию властей. Сама она писала о. Евгению в тюрьму о делах прихода, посылала епископу в заключение передачи, деньги. Люди корили её за такую ретивость: если тебя заберут , что с малыми ребятами будет? «На всё воля Божия», — отвечала Наталья Ивановна. «А мы как же?»- жалобно спрашивала и я. — «Господь вас не оставит», — ласково и с верою отвечала мать.
…Когда нагрянул «чёрный воронок», было два час ночи. Младшие брат и сестра спали, мать велела их не будить. Брат Гаврила, прибывший из города в отпуск, беспечно гулял за околицей с молодёжью, бренчал на гитаре…
Двое пришельцев всё перевернули в доме- искали письма о. Евгения Светлова. Всю религиозную литературу, которую мама сама читала и мне давала читать, сгребли в мешки и уволокли в «воронок». Исподтишка мама сунула мне толстую старую книгу: «Сохрани Библию, Маня!». Я припрятала книгу в подвале, не думала, что она станет когда-нибудь экспонатом в музее Бутово… Прощались мы спокойно, мама не сомневалась, что её скоро отпустят : ведь четверо несовершеннолетних детей одни остались… Но мы , дети, ещё долгие годы ничегошеньки не знали о маминой участи. Младший брат Аклександр писал во все инстанции, но тщетно. Видимо, требовалось, чтоб прошло историческое время… И вот я выросла, выучилась на бухгалтера, перебралась в Литву, переманила в Вильнюс брата и сестёр: после войны здесь с продуктами было лучше и ,главное, церкви открыты, есть даже монастырь Святого Духа со святыми мощами трёх мучеников... Наконец, отреагировали на запросы брата Александра Степановича, ив 1992 году его пригласили в КГБ на Лукишкской площади. Показали папку, в которой было фото матери, показали грамоту от Скопинского епископа Игнатия и разрешили взять её с собой. На её обороте синим карандашом, маминой рукой было на нацарапано: «Найдено у меня при обыске. Козлова, 16.8.37». Но добиться ответов на вопросы, какова участь матери и где её могила, не удавалось, пока не наступило время гласности и были приняты законы о восстановлении прав репрессированных.
Неожиданное письмо Козловым из Рязани в Вильнюс пришло от священника Сергия Трубина. Он сообщал, что занимается исследованием следственных дел архива ФСБ и среди пострадавших в годы гонения христиан Рязанской епархии обнаружил дело ктитора(старосты) Благовещенской церкви села Чурики Н.И. Козловой. Священник просил родных написать о Наталье Ивановне всё, что они помнят.
Александру Степановичу было 11 лет, когда арестовали маму, и вспоминал он о ней всегда с нежностью. «С великой благодарностью мы храним её материнское тепло, заботу и ласку, — писал в Рязань 79-летний сын . — Глубоко, очень глубоко, неизлечимо ранимыми остались наши детские души после потери обоих родителей…»
В доме Козловых в Вильнюсе как дорогая реликвия хранилась разрубленная пополам скульптура скорбящего Иисуса Христа в терновом венце. Мальчиком Саня Козлов спас её от полыхавшего в их селе костра, куда бросали всё, что выносилось из церкви- иконы, хоругви, кресты. Саня помнил, что мать со слезами на глазах рассказывала детям о Крестном пути Христа на Голгофу, и детское сердце кинулось на помощь Иисусу. Толпа у костра молча расступилась и укрыла мальчика с ношей выше его головы. Так стихийно выразилась детская вера и любовь ко Христу и претерпевшей за него мученице. К дню её канонизации скульптуру со справкой из Министерства культуры Литвы, в которой скульптуру Христа, оценённую как художественную ценность в 4 тысячи литов (что-то около 40 тысяч рублей), внук внучка Натальи Ивановны переправили через две границы в родные края. В день прославления новомученицы Наталии Скопинской Её принял как святыню Рязанский архиепископ Павел.
Вскоре из Рязани в Вильнюс пришла бандероль с «Книгой памяти» о рязанских жертвах НКВД, составленная священником Сергием на основании архивных документов и снимков. Сюда было вписано и имя канонизированной святой мученицы Наталии. Из материалов книги родственники узнали о том, что после ареста гражданке Козловой Наталье Ивановне было предъявлено обвинение в антисоветской и контрреволюционной деятельности, в организации «угрожающего расправой сельским коммунистам и активистам контрреволюционного шествия с целью освобождении попа Светлова». На провокационные вопросы следователя об антисоветской агитации и призывах к свержению советской власти Наталья Ивановна отважно отвечала: «Этого я никогда не говоила». А на ранее вписанные в дело будто бы данные ею показания ответила: «Я этого показания не подтверждаю, это неправильно записано, я таких показаний не давала…Не признаю себя виновной». Вместе с ещё двумя арестованными членами Церковного совета односельчанами Василием Матвеевичем Абрамкиным и Василием Даниловичем Орловым Наталья Ивановна была заключена в Таганскую тюрьму и приговорена «тройкой» к высшей мере наказания. 14 сентября 1937 года её расстреляли на Бутовском полигоне НКВД СССР под Москвой…
Дочь Александра Степановича Лариса Козлова недавно направлялась из Литвы в командировку в Москву. Как она лелеяла надежду разыскать неведомое Бутово и могилу бабушки- святой мученицы Наталии! Ведь имя её уже было включено в Собор новомучеников и исповедников российских 20 века постановлением Синодальной комиссии по канонизации святых от 17 августа 2004 года… Оказалось, что Бутово- это не просто жилой массив на юге Москвы, за Варшавской автотрассой. Наверное, подобного места нет на русской земле.
— Не передать душевного потрясения, когда ступаешь по земле, поросшей невиданными деревьями, травой и цветами, удобренными человеческими костями и прахом расстрелянных жертв, — рассказывает Лариса, — казалось, что сердце подаст знак, узнает родную кровь и ноги сами остановятся рядом с прахом в братской могиле…
Но это место слишком сильных страданий: тут были расстреляны и погребены более 20 тысяч человек, из них более 304 пострадавших за веру священнослужителей и мирян Православной Церкви. Это российский Бухенвальд и Освенцим. Для сравнения- в Киево-Печерской лавре около 130 подвижников благочестия.
…После прославления святой мученицы Наталии на душе у Ларисы и её родных было и горько и светло. Сбывается пророчество подвижников благочестия разного времени о том, что в России воссияет такое количествл святых, которое не помнит вся история христианства.
Этот день –особенный в жизни вильнюсской семьи Козловых и Осиных… 14 сентября в Бутово совершается память святой мученицы Наталии Скопинской.