В один февральский день, за мгновение до того, как Марию Карловну убили выстрелом в затылок, она увидела огромный черный ров, наполовину заполненный людскими телами, людей, стоявших рядом с ней на краю этого рва, падавших в него и уже лежавших среди тел, и себя - среди этих людей. Теперь была ее очередь.
В это мгновение ей могло показаться, что она стоит на просцениуме, перед ней чернеет оркестровая яма, а позади ее - сцена. Теперь был ее выход. Сыграть это было нельзя, но она уже была окончательно утверждена на эту роль - роль латышки, которую должны были расстрелять в этот февральский день.